- В какой-то степени, - оценивал Ковеня, - это была тяжелая привычка Яненко. Привычка к преодолению в одиночку. Но для многих она стала спасительной, потому что приучила к самостоятельному мышлению, исключала интеллектуальное иждивенчество.

Через много лет Виктор Ковеня в откровенный час общения со своим учителем как-то сказал ему:

- Вы пожертвовали некоторыми учениками, не помогли им... Или это мне показалось?

Не показалось, - откровенно признал Яненко. - Потому что нельзя работать со всей массой. Для науки лучше и полезнее помогать упорным, самостоятельным и способным.

Не могу не упомянуть, что ученики Яненко оставались верными ему до конца жизни. Под самый его финал они гуляли с Николаем Николаевичем по Академгородку часа по три. Беседовали на самые различные темы. Однажды Яненко припомнил, что при посещении Кембриджа он побывал в келье Исаака Ньютона. В келье великий ученый жил вместе с каким-то профессором. И Николай Николаевич помнил его имя.

- А вот я забыл, - признался Ковеня и продолжал: - Профессор считал себя очень умным и прятал от Ньютона свои труды и результаты исследований.

- Фамилия этого профессора, - улыбался Яненко, - сохранилась в истории английской науки только потому, что он жил в одной келье с Ньютоном. А труды его бесследно канули, забыты. Ученый должен делиться своими знаниями с людьми. Открытость ученого будет обязательно оценена, специалист растет в общении. Большая наука - дело коллективное.

Через несколько дней после того памятного для Виктора Михайловича разговора академика Яненко не стало.